Награды первой мировой войны (презентация). Награды первой мировой войны Ордена и медали первой мировой

Письма с Первой мировой войны Посылаю тебе всю свою любовь, дорогой, много-много поцелуев от твоего маленького сокровища. Первая мировая война продолжалась с 1914 по 1918 г., впервые в истории человечества охватив чуть ли не весь мир: бои велись в Европе, на Ближнем Востоке, в

Письма с Первой мировой войны Капитан Альфред Бленд …Я никогда не чувствую себя несчастным, даже когда тоскую о прикосновении твоих губ… Письмо адресовано жене Альфреда Бленда, Виолет. Капитан служил в 22-м батальоне Манчестерского полка и был убит 1 июля 1916 года, в

Начало первой мировой войны 28 июня в городе Сараеве в австрийской провинции Боснии местными патриотами-славянами были убиты австрийский наследник эрцгерцог Франц Фердинанд и его супруга княгиня Гогенберг.Утром на другой день, когда об этом стало известно в Карлсбаде,

Глава 10. «Солдат в штатском» накануне Первой мировой войны Основатель Института современной истории французский историк Франсуа Бедарида великолепно определил отношение англичан, как жителей островного государства, к морю. «С тех пор как в 1898 году император Вильгельм II

9 декабря 2013 г. в России была восстановлена традиции чествования российских героев. В Большом Кремлевском дворце в Георгиевском зале был устроен торжественный прием, на котором присутствовал Президент России и Верховный Главнокомандующий В.В. Путин.

Обращаясь к собравшимся, он сказал: «Сегодня в нашей стране отмечается День Героев Отечества. Мы чествуем людей, особо отличившихся на военном поприще, внёсших большой вклад в укрепление безопасности России, совершивших мужественные поступки. Наш народ испокон веков чтит и помнит своих героев. Зримое свидетельство тому – стены этого торжественного зала, на которых золотом высечены тысячи прославленных имён – кавалеров высшей российской военной награды, ордена Святого Георгия. Георгиевская лента стала символом солдатской доблести, символом Победы. Незримой нитью она связывает нас с нашими славными предками, не щадившими ни сил, ни собственной жизни для Отечества».

Начало возрождению традиции было положено в 2007 г., когда указом от 24 декабря В.В. Путин внес изменения в Федеральный Закон "О днях воинской славы и памятных датах России", установив 9 декабря как День Героев Отечества.

Статут ордена Святого Георгия Победоносца - высшей военной награды Российской Федерации - был утвержден указом президента от 8 августа 2000 г. Начиная с 9 декабря 2007 г., в России на государственном уровне чествуют Героев Советского Союза, Героев Российской Федерации, кавалеров ордена Святого Георгия Победоносца и ордена Славы.

России понадобилось 90 лет для того чтобы вернуть этот, самый главный военный праздник Российской империи, который проводился последний раз кавалером ордена Георгия Победоносца IV степени, Государем императором и Верховным Главнокомандующим Русской армии Николаем II 26 ноября (9 декабря по новому стилю) в 1916 г..

За время Первой мировой войны орден Святого Георгия I степени не вручался, а II степень награды заслужили четверо российских военачальников: командующие фронтами генералы Н.Н. Юденич, Н.И. Иванов, Н.В. Рузский и Великий князь Николай Николаевич Младший (до 1915 г. бывший Верховным Главнокомандующим Русской армии), III степень получили 53 человека, а IV степень почти 4 тысячи человек.

А какой героизм проявили в этой войне простые воины! Вот неточное (в связи с гибелью архивов и неразберихой в революционном хаосе после 1917 г.) число кавалеров Георгиевского креста в годы Первой мировой войны:

Георгиевских крестов I степени - около 33 000;

Георгиевских крестов II степени - около 65 000;

Георгиевских крестов III степени - около 289 000;

Георгиевских крестов IV степени- около 1 200 000.

В 1913 г., перед началом Великой войны 1914-1918 гг. Николай II, предвидя широкомасштабные военные действия Русской армии, изменил статут ордена Святого Георгия. Император понимал значение для воинов этой награды и расширил его применение в условиях современных военных действий и общественно-политической обстановки. Кроме этого он расширил льготы для Георгиевских кавалеров: льготный проезд «по путям сообщения», ежегодный двухмесячный отпуск с содержанием и прочие экономические льготы.

Его решения оказали значительное влияние на ход войны, чему послужили вековые традиции этой главной военной награды в России.

История Георгиевских наград и Дня Георгиевских кавалеров началась в XVIII веке, когда Екатерина II в день Святого Георгия Победоносца (Юрьев день), 26 ноября (9 декабря по новому стилю) 1769 г., учредила Императорский Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия (орден Святого Георгия).

Этот орден имел четыре степени и предназначался для отличия офицеров и генералов Русской армии за заслуги и подвиги на поле боя. За всю военную историю России этим орденом было награждено около 15 тысяч человек (существуют несколько исторических списков с разными данными), из которых только четверо стали кавалерами всех четырех степеней.

Первым кавалером ордена Святого Георгия стал великий русский полководец Петр Александрович Румянцев‑Задунайский в августе 1770 г. за блестящую победу над турецкой армией при Ларге и Кагуле.

Все кавалеры этого ордена получали права потомственного дворянина, что было задумано Екатериной Великой для привлечения в правящее сословие России самых достойных людей, доказавших преданность Отчизне на поле боя. С целью отбора кандидатов на эту награду была создана Дума ордена Святого Георгия, составленная из георгиевских кавалеров. Она должна была рассматривать дела офицеров, представленных на получение ордена, и только награждение орденскими знаками II и I степени происходило по утверждению императрицы без рассмотрения дел в Думе.

В 1807 г., учитывая выдающиеся подвиги русских солдат и унтер-офицеров, зачастую принимавших на себя командование после гибели офицеров, был учреждён «Знак отличия военного ордена» для нижних чинов, причисленного к ордену святого Георгия. Знак отличия позднее приобретёт в обществе название «солдатского Георгия» и будет не менее уважаем, чем офицерский орден. В традициях Русской армии было награждение золотым холодным с надписью «За храбрость», поэтому к нему утвердили темляк (шнур или кисть на эфесе холодного оружия) из Георгиевской ленты и официально приравняли к ордену Святого Георгия.

Интересно создание георгиевской ленты, как элемента ордена. 18 октября 1787 года солдатам великого Суворова, особенно отличившимся при отражении турок от Кинбурнской косы, были пожалованы серебряные медали с надписью «Кинбурн, 1 октября 1787 г.», носившиеся на полосатой георгиевской ленте. Возобновилось вручение наград на георгиевской ленте в правление Александра I. Вступая на трон, он заявил: «При мне все будет как при бабушке» и в 1804 году нижним чинам были розданы серебряные медали на георгиевской ленте с надписью: «За труды и храбрость при взятии Ганжи Генваря 1804 года». Георгиевские ленты использовались как почетный элемент Георгиевских знамён и штандартов. С 8 июля 1878 года матросы Морского Гвардейского экипажа стали носить на фуражках-бескозырках черно-оранжевые Георгиевские ленты с надписью «Гвардейский экипаж».

Учитывая подвиги воинов Русской армии других вероисповеданий, с 1844 г. был утвержден Знак ордена для офицеров нехристианской веры. Для офицеров-иноверцев был предусмотрен вариант ордена с заменой изображения Святого Георгия на герб Российской империи. Но произошло неожиданное. Многие из награжденных воинов Кавказа отказывались получать орден новой формы, говоря, что им нужен орден с джигитом (Святым Георгием), а не с птицей. Особенно это явление было распространено среди офицеров-кавказцев, служивших в полках Гвардии. Для них орден Святого Георгия был священен и как воинская награда и как символ офицерского братства.

В России было создано два знаменитых зала, посвященных ордену Святого Георгия: Георгиевский зал в Зимнем дворце и Георгиевский зал Большого Кремлёвского дворца, где с 11 апреля 1849 г. было принято решение об увековечивании имён георгиевских кавалеров и воинских частей на мраморных досках между колонн зала. Сегодня на них - свыше 11 тысяч фамилий офицеров, награждённых разными степенями ордена с 1769 по 1885 год.

Мало кто знает, что был создан еще один Георгиевский зал с памятными досками, увековечившими имена георгиевских кавалеров в Главном Штабе на Дворцовой площади Санкт-Петербурга. Во время революционных событий 1917 г. все эти беломраморные доски с позолоченными именами военных героев - офицеров и генералов Генерального штаба - были безжалостно разбиты прикладами винтовок революционной толпы. В 2003 г. доски были воссозданы петербургскими военными архитекторами и художниками по распоряжению командования войсками Ленинградского военного округа к 300-летию Санкт-Петербурга.

Георгиевские награды глубоко почитались всеми слоями русского народа. Таких воинских наград, по своему статуту, не существовало в других армиях мира.

Этими боевыми орденами и знаками награждали за подвиги только в период военных действий, для получения которых связи, звания и богатство были бесполезны.

Особый, через Георгиевскую Думу, порядок представления к этой высокой воинской награде препятствовал любому влиянию на результат награждения. Особенно тщательно работала Дума в годы Первой мировой войны, в условиях сражений с применением новой военной техники и тактики.

Каждый командир отдельной части имел право представить к Георгиевской награде подчиненных ему офицеров. К представлению должны были быть приложены многочисленные документы, удостоверяющие действительность совершенного подвига и неоспоримую ценность его последствий. Это были и показания очевидцев события, и официальные оценки конкретных результатов совершенного подвига. Когда в штабе армии накапливалось достаточное количество таких представлений, командующий армией созывал Георгиевскую Думу, назначая ее членами офицеров - Георгиевских кавалеров разных родов войск и разных частей, входящих в состав армии. Утверждали награждение орденом император и, по его полномочию, командующие армиями, но лишь согласно с постановлением Георгиевской Думы. Председательствовал на Думе старший в чине, обыкновенно генерал, командир корпуса, при полном равенстве голосов, где разница в чинах не имела никакого значения. Для утверждения награждения нужно было большинство в 2/3 голосов участников Думы. По окончании сессии Думы ее председатель отправлял в штаб армии список удостоенных награды офицеров. Вот пример заседания такой Думы по воспоминанию одного из участников Первой мировой войны: «…в первой Думе нас было 12 членов, из которых один генерал, восемь штаб-офицеров и три обер-офицера. Как младший в чине, я был приглашен быть секретарем и докладчиком. Все представления касались «расширения» первоначального Брусиловского прорыва. Было решено рассматривать представления не по частям, а по боям, то есть представления за каждый отдельный бой или операцию от всех частей, принявших в них участие, рассматривались совокупно.

Это позволяло установить, какая часть, батальон или рота, сделали самое трудное и решающее, и кандидаты именно этой части вполне логично удостаивались большего числа наград, чем другие.

Так, например, Карсскому пехотному полку, первому прорвавшему австрийскую сильно укрепленную позицию и сломившему сопротивление врага, Дума единогласно присудила большую часть наград. Конечно, и в других частях наиболее достойные были награждены, но далеко не все. Офицер Карсского полка, взявший всего лишь один пулемет и два-три десятка пленных, получал единогласно крест, офицер же другой части, взявший, или вернее «подобравший» пять-шесть пулеметов, брошенных бегущими в панике австрийцами, и захвативший одну-две сотни пленных, креста очень часто не удостаивался... В 1914-1915 гг. награждения орденом св. Георгия были сравнительно редкими, и орден давался только за действительно исключительные подвиги… Боевые офицеры, и особенно молодые, были на страже цены и достоинства «белого креста» и не присуждали его кому попало и по протекции. Лишь убитым давали и крест без прений, - в утешение родным».

Понимая общественное значение звания георгиевских кавалеров и их боевые качества, в Российской империи стали создавать воинские части, все офицеры которых были кавалерами ордена Святого Георгия. Так, еще 14 декабря 1774 г. был обнародован указ Екатерины II: «Всемилостивейше соизволяем Мы 3-й кирасирский полк именовать отныне полком кирасирским Военного Ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия…». Вторым таким полком стал 13-й драгунский Военного Ордена полк, обмундирование которого стало соответствовать орденским цветам. Это был единственный полк Русской армии, носивший на каске и на офицерской лядунке (специальная коробка или сумка, из комплекта снаряжения, предназначенная для боевых припасов) Георгиевскую звезду. Во время Первой мировой войны, в 1916 г., была сформирована часть, составленная исключительно из георгиевских кавалеров – батальон для охраны Ставки Верховного Главнокомандующего. 22 июля того года для батальона были введены особые отличия: на кокардах наложены Георгиевские кресты и введены орденские цвета на погонах, петлицах, воротниках шинелей, выпушке на гимнастерках, кителях и шароварах.

В 1917 г., когда Россия стояла перед лицом военной и политической катастрофы, стали спешно создаваться различные георгиевские формирования. Знаменитая Рота Дворцовых гренадер 15 апреля 1917 г., была переименована в Георгиевскую гренадерскую роту.

Новый Верховный Главнокомандующий генерал Л.Г. Корнилов 12 августа 1917 г. отдает приказ о начале формирования Георгиевских пехотных запасных полков во Пскове, Минске, Киеве и Одессе – по одному на каждый фронт. Но это были уже безуспешные попытки спасти военную ситуацию в стране.

Введение ордена Святого Георгия отразилось и на наградной системе коллективных воинских наград – знамен, труб и т.д.

К 1914 г. из 208 полков армейской пехоты 148 имели Георгиевские знамена, а из 56 армейских кавалерийских – 31 Георгиевские штандарты.

Кроме георгиевских личных и коллективных наград в Российской империи был всенародно известен и особо почитаем главный военный праздник Русской армии – День Георгиевских кавалеров. Этот праздник, отмечавшийся 26 ноября (9 декабря по н. ст.) в день учреждения ордена Святого Георгия Победоносца, стал не только праздником всего русского воинства, но и подлинно национальным торжеством.

Первые праздники в честь георгиевских кавалеров проходили только в Санкт-Петербурге, в Зимнем дворце. Но постепенно они распространились по всей России и стали праздником воинских частей, награжденных за боевые отличия георгиевскими знаменами и штандартами, георгиевскими трубами и георгиевскими петлицами, а также всех офицеров и нижних чинов, заслуживших по статуту орден Святого Георгия, золотое Георгиевское оружие и солдатские Георгиевские кресты. Один из постоянных участников праздников в Санкт-Петербурге в начале ХХ века, герой Первой мировой войны, офицер лейб-гвардии Конно-Гренадерского полка Н. Воронович вспоминал в эмиграции: «Прибывшие во дворец офицеры собирались в Исторической галерее 1812 г., куда выходил Царь, обходивший кавалеров и подававший каждому из них руку. На правом фланге кавалеров ордена св. Георгия становился, опиравшийся на палку, старейший георгиевский кавалер в Русской армии инженер-генерал Рерберг. А на правом фланге офицеров, имевших знак отличия военного ордена – командир л.-гв. Драгунского полка граф Ф.А. Келлер, бывший ординарец Скобелева, награжденный крестами 3-й и 4-й степени. После обхода Царем "именинников", офицеры под звуки преображенского марша попарно шли в Георгиевский зал, где войска отдавали им честь. За кавалерами шел Государь. Из дворцовой церкви к поставленному посередине зала аналою выходило духовенство во главе с петербургским митрополитом. После молебна и окропления знамен, войска проходили перед Царем церемониальным маршем. На этом оканчивалась первая часть торжества. Генералы и офицеры получали приглашение явиться к 7 часам вечера в Зимний дворец на парадный обед, а нижние чины тотчас после парада собирались в Народном Доме Императора Николая Второго. В огромном зале Народного Дома накрывался белоснежными скатертями длинный ряд столов, на которых ставились тарелки и кружки с изображениями государственного герба, георгиевского креста и вензеля Императора.

Перед столами собиралось до 2.000 георгиевских кавалеров: седобородых дворцовых гренадер в исторических кафтанах и медвежьих шапках, ветеранов турецких войн в сюртуках Измайловской богадельни и съезжавшихся со всех концов России отставных нижних чинов.

На георгиевский обед в Народном Доме могли приезжать из провинции все желающие кавалеры знака отличия военного ордена, и уездные воинские начальники были обязаны выдавать им "литеры А" для бесплатного проезда по железным дорогам. Немногие из них были в военной форме, большинство в пиджаках и поддевках, но на груди каждого сверкали георгиевские кресты и медали в память тех войн, в которых они участвовали. Приезжавший в Народный Дом Государь здоровался с кавалерами и выпивал за их здоровье чарку водки, после чего приглашал своих гостей отведать его хлеба-соли. После отъезда Царя начинался пир. Кавалеров обносили водкой, а на столе стояли жбаны с квасом, пивом и медом. Обед состоял из кулебяки, щей, жареного и сладкого пирога. А после обеда, по издавна установившемуся обычаю, каждый кавалер завязывал в салфетку свой прибор – тарелку и кружку, – унося его на память о царском обеде. В седьмом часу в Зимний дворец съезжались приглашенные к царскому столу генералы и офицеры. Кроме георгиевских кавалеров, никто из сановников и придворных к высочайшему столу в этот день не приглашался. Перед каждым прибором лежало художественное меню и карточки с чином и фамилией приглашенного. Государь занимал место за одним из круглых столов, накрытых на шесть персон каждый. Во время обеда Царь оживленно разговаривал с сидевшими за его столом кавалерами, а когда по бокалам разливалось шампанское, вставал и пил за здоровье присутствующих. После обеда гости переходили в соседнюю гостиную, куда подавались кофе и где Государь еще раз обходил георгиевских кавалеров, прощаясь с ними…

Ни в одной иностранной армии не было подобных праздников. За границей все военные торжества являются строго официальными. Наши же георгиевские праздники, несмотря на их парадную сторону, отличались народным характером и истинно демократической простотой.

Не только столица, где каждый петербуржец считал своим долгом выйти 26 ноября на Невский проспект или Дворцовую площадь полюбоваться знаменными ротами гвардейских полков и приветствовать по окончании обеда в Народном Доме выходивших из него кавалеров, но и в провинциальных городах и деревнях соседи и односельчане поздравляли и угощали своих георгиевских кавалеров».

Эти ежегодные Георгиевские приемы были весьма значимы и для императоров и для всей России. На этой традиции стояло единство армии и с правящей властью и с российским народом, а также внутреннее ее единство, основанное на равенстве всех воинов в подвиге и пролитии крови во славу Отечества.

Первая мировая война коренным образом изменила всю общественную и в дальнейшем политическую жизнь в России. Но, несмотря на сражения и тяжелую работу в тылу, армия и население старались отмечать любимый всеми День Георгиевских кавалеров. Ввиду военного времени основные государственные торжества этого праздника были перенесены из Петрограда в Ставку Верховного Главнокомандующего. Император писал в своем дневнике 1916 г.: «26-го ноября. Георгиевский праздник. Сильная оттепель продолжалась. К 10 час. на площадке перед домом построились: офицеры - Георгиевские кавалеры по одному от корпуса и подпрапорщики по два от каждого корпуса, новый батальон для Ставки из Георг. кав. и из раненых, взводы от Свод. п. и Конвоя, жандармов и полиции. После молебна и церем. марша пошел к докладу. В 12 час. начался обед всем нижним чинам в здании окруж. суда, а в 12 1/2 завтрак Георгиевск. кавалерам в городской думе. Приятно было видеть столько молодых героев вместе. В двух залах поместилось 170 чел. Поговорил с каждым. Вернулся к себе в 3 часа».

Сохранились свидетельства о праздновании этого дня в Архангельске в годы Великой войны. Накануне праздника, 25 ноября 1916 г., во всех приходских церквях были отслужены панихиды по павшим героям второй Отечественной войны. 26 ноября после литургии и торжественного молебна в Кафедральном соборе на Соборной площади состоялся парад местных воинских частей – роты Архангельской дружины и Архангельского флотского полуэкипажа. В параде приняли участие учащиеся старших классов местных учебных заведений с оркестром музыки Ломоносовской гимназии. По пути следования георгиевских кавалеров жители города приветствовали их национальными и георгиевскими флажками. Затем в городской думе состоялся прием георгиевских кавалеров. После этого в кинематографе один из местных педагогов прочел им лекцию о значении Георгиевского праздника, об учреждении ордена Святого Георгия. Кроме того, начиная с вечера субботы, 26 ноября, и весь день 27 ноября в Архангельске производился кружечный сбор на образование фонда для воспитания и обучения детей павших георгиевских кавалеров.

Вспоминая об известных именах Великой войны, нельзя забывать о простых офицерах, ратные подвиги которых, по своему духовному значению, сопоставимы с заслугами выдающихся генералов Русской армии. Это касается и посмертных награждений.

В исторических источниках отмечено более 200 случаев, когда описание подвига заканчивается словами: «Смертью своей запечатлел героический подвиг».

Такое награждение за один только 1915 год в архивных документах встречено 57 раз. В июне 1916 г. командир 183-го пехотного Пултусского полка полковник Евгений Говоров, как написано в представлении к награде, «бросился во главе своих подчиненных в атаку на орудийную неприятельскую батарею, с боем взял ее, но сам погиб сраженный пулей, запечатлев славной смертью содеянный геройский подвиг». Посмертно Говоров был произведен в генерал-майоры и уже в этом чине удостоен ордена Святого Георгия III степени. Знаменателен подвиг члена царской семьи, корнета лейб-гвардии Его Величества Гусарского полка, князя Олега Константиновича Романова – одного из пяти, ушедших на фронт, сыновей генерала и Великого князя Константина Константиновича Романова (известного русского поэта, писавшего стихи под псевдонимом «КР»). Его подвиг зафиксирован в Указе императора о награждении его орденом Святого Георгия IV степени: «.. за мужество и храбрость, проявленные при атаке и уничтожении германских разведчиков, при чем Его Высочество первым доскакал до неприятеля...». Князь Олег был тяжело ранен в этом бою и награду герой-офицер получил перед смертью в госпитале из рук отца…

Особое место надо отвести массовым подвигам нижних чинов Русской армии – солдат, унтер-офицеров, подпрапорщиков, матросов, рядовых казаков и т.д. Они совершали десятки тысяч подвигов, очень часто заменяя собой погибших офицеров. Первым по времени заслужил Георгиевский крест IV степени ставший сразу знаменитым приказной (ефрейтор) 3-го Донского казачьего Ермака Тимофеевича полка Козьма Крючков. Встретив с четырьмя рядовыми казаками вражеский разъезд из 22 немецких кавалеристов, он лично убил офицера и нескольких всадников, всего 11 врагов, получив при этом 16 ран. Уже 11 августа 1914 г. он был награжден Георгиевским крестом IV степени. Позднее он стал полным георгиевским кавалером, а в годы Гражданской войны произведен в офицеры. Георгиевский кавалер К. Крючков сражался с Красной Армией в рядах Донской армии и погиб в бою летом 1919 г.

Георгиевский крест № 1 был оставлен «на усмотрение Его Императорского Величества» и вручен позже, 20 сентября 1914 г. рядовому 41-го пехотного Селенгинского полка Петру Чёрному-Ковальчуку, захватившему в бою австрийское знамя.

За храбрость в боях Георгиевским крестом неоднократно награждались русские женщины – сестры милосердия и солдаты добровольцы. Сестра милосердия Надежда Плаксина и казачка Мария Смирнова заслужили три таких награды, а сестра милосердия Антонина Пальшина и младший унтер-офицер Лина Чанка-Фрейденфелде - две. Сестра милосердия Римма Михайловна Иванова, заменившая в атаке командира и погибшая в этом бою, была единственной в России женщиной, награждённая военным орденом Святого Георгия IV степени.

В архивах сохранился интересный документ о женщине-добровольце (охотнике) Русской армии. В ноябре 1914 г. по 3-му Кавказскому армейскому корпусу был отдан приказ командира: «Мною 6-го сего ноября за заслуги награжден охотник 205-го пехотного Шемахинского полка Анатолий Красильников Георгиевским крестом IV-й степени за №16602, который на перевязочном пункте оказался девицей Анной Александровной Красильниковой, послушницей Казанского монастыря. Узнав, что братья ее, рабочие Артиллерийского завода, взяты на войну, решила одеться во все солдатское и стать в ряды вышеупомянутого полка... Исполняя обязанности санитара, а также участвуя в боях, она, Красильникова, оказала боевые заслуги и проявила редкую храбрость, воодушевляя роту с коей пришлось ей работать». Кроме награждения Георгиевским крестом, Анна Красильникова была произведена в прапорщики и после выздоровления вернулась в свой полк. Во все времена мальчишки, мечтавшие о подвигах, бежали или пытались бежать на фронт. Некоторым из них удалось стать там военными героями и Георгиевскими кавалерами. Так, 10-летний доброволец пулеметной команды 131-го пехотного Тираспольского почка Стёпа Кравченко был дважды ранен и за спасение в бою пулемета награжден Георгиевским крестом IV степени. А 12-летний доброволец Коля Смирнов был захвачен в плен и «за умолчание о расположении и численности своей части» получил от немцев 50 ударов плетьми. Позже он бежал из плена и в последующих боях совершил несколько подвигов – вывел раненого офицера из-под огня и доставил на перевязочный пункт, а также захватил в плен германского офицера. Он был награждён Георгиевским крестом IV степени и двумя Георгиевскими медалями.

Во время Первой мировой войны на фронтах пребывало свыше 5000 православных священников. Генерал А.А. Брусилов в 1915 г., писал:

«В тех жутких контратаках среди солдатских гимнастерок мелькали черные фигуры - полковые батюшки, подоткнув рясы, в грубых сапогах шли с воинами, ободряя робких простым евангельским словом и поведением... Они навсегда остались там, на полях Галиции, не разлучившись с паствой».

За время с начала войны и до 1 апреля 1915 г. православные священнослужители получили: 4 ордена Святого Георгия Победоносца IV степени, 1 панагию на Георгиевской ленте, 12 золотых наперсных крестов на Георгиевской ленте из Кабинета Его Императорского Величества, 5 орденов Святого Владимира III степени с мечами, 9 орденов Святого Владимира IV степени с мечами, 39 орденов Святой Анны II степени с мечами и 52 ордена Святой Анны III степени с мечами. Все эти награды давались за особые боевые отличия. Во время Великой войны 1914-1918 гг. за проявленный героизм около 2500 священников были отмечены государственными наградами. Вот только два примера подвигов священников: 16 октября 1914 г. геройски погиб священник линейного заградителя «Прут», иеромонах Бугульминского монастыря, 70-летний Антоний (Смирнов). «Когда «Прут» во время боя начал погружаться в воду, о. Антоний стоял на палубе и осенял Святым Крестом свою паству, в волнах боровшуюся со смертью. Ему предлагали сесть в шлюпку, но он, чтобы не отнять место у ближнего, отказался. После этого он спустился внутрь корабля и, надев ризу, вышел на палубу со Св. Крестом и Евангелием в руках и еще раз благословил своих духовных чад, осенив их Св. Крестом. А затем вновь опустился внутрь корабля. Скоро судно скрылось под водой...». 1 марта 1915 г. благочинный 7-го Финляндского стрелкового полка о. Сергей Соколовский был во время боя ранен ружейной пулей в бедро. За свой подвиг он был представлен командиром 7-го Финляндского полка к ордену Св. Георгия IV степени. Вторую половину войны он вместе со своим полком воевал на Западном фронте и был прозван французами за свою храбрость «легендарным священником», где был дважды ранен, во второй раз с потерею кисти правой руки. За этот подвиг, совершенный в 1916 г., он был удостоен ордена Почетного Легиона и Военного Креста Франции.

Награждались Георгиевскими крестами и орденами Святого Георгия и иностранцы, служившие в Русской армии.

Это французский негр Марсель Пля, полные Георгиевские кавалеры: французский летчик Альфонс Пуаре и чех Карел Вашатка, а также и другие иностранные добровольцы-волонтеры. Георгиевская Дума награждала их только за реально доказанные подвиги. Так Марсель Пля был взят за меткость в стрельбе на самый знаменитый русский военный самолет-бомбардировщик «Илья Муромец» и заслужил награду за два сбитых истребителя врага: «…Первый истребитель, имея превышение в 150 м, начал атаку с удаления в 300 м. Он в пикировании открыл огонь. Почти одновременно ему ответил Пля. Заговорил и верхний пулемет. Немец дернулся в сторону, перевернулся и стал беспорядочно падать. Тут пошел в атаку второй. Пля не дал ему прицелиться и первый открыл огонь. Истребитель, не меняя угла пикирования, проскочил мимо «Муромца» и устремился к земле. Третий немного походил кругами, развернулся и отбыл восвояси. По возвращении «Муромца» весь отряд поздравил победителей».

Февральско-октябрьские революционные события в России, не только уничтожили Русскую армию и Российскую империю с царствующим домом Романовых, но и нанесли сильнейший, почти смертельный удар, по вековым военным традициям Русской армии. Сначала, 24 июня 1917 г., новые демократические власти решили, что орденом IV степени могут быть удостоены солдаты и матросы, исполнявшие в бою обязанности офицера. При этом орденская лента украшалась серебряной лавровой ветвью. Потом, после октября 1917 г., вышел декрет Совета Народных Комиссаров «Об уравнивании всех военнослужащих в правах», который отменил все ордена царской России, в том числе заслужившие вековую воинскую славу орден и крест Святого Георгия и целенаправленно сделал всех Георгиевских кавалеров – «врагами народа».

Вот предельно ясный и четкий документ новой власти, трактующий политику в отношении Георгиевских кавалеров: «Сим удостоверяю, что предъявитель сего тов. Э.Э. Смилга действительно был в Петрограде в конце 1917 г. и начале 1918 г. и принимал моим непосредственным руководством и распоряжением активное участие в разоружении монархической организации "Союза георгиевских кавалеров»… Кроме того, он принимал непосредственное участие в выполнении целого ряда поручений секретного порядка, которые я возлагал на него и его товарищей по аресту контрреволюционных сил в Петрограде в конце 1917 г. и начале 1918 г.. С коммунистическим приветом. Владимир Бонч-Бруевич»

Эти действия новой власти были небезосновательны, георгиевские кавалеры в большинстве своем не приняли советскую власть. Они с первых дней прихода новых правителей России объявили им войну, причем не только в Петрограде. Вот документ киевского общества Георгиевских кавалеров того времени.

Граждане!!!

Настал последний час испытания для нашей родины. Кучка людей, забывших долг русского гражданина, продавших свою честь, пытается продать Россию врагу. Свергнуто Временное революционное правительство, анархия царит в стране, разрушая последние оплоты государственного порядка, подрывая в конец мощь нашего фронта. Граждане, далее терпеть нет сил! Довольно партийных раздоров и бесконечных трений, довольно слов, хотя бы красивых, настала пора красивых дел.

Мы, Георгиевские кавалеры, кровью своей доказавшие любовь к родине, мы, шедшие впереди атакующих цепей, в эту грозную минуту становимся снова впереди вас и зовем на святой бой за Отчизну.

Все, в ком не погасла искра патриотизма, все, кому дорога честь нашей страны, смело вперед с оружием в руках! Объединяйтесь вокруг нас немедля, не тратя сил на безплодные споры! Только силой возможно уничтожить темные силы врагов, только быстрым, резким ударом можно спасти честь родной страны! Встаньте ж дружно, сомкнитесь в стройные ряды и с верою в Бога, в наше святое дело, смело за нами вперед! Исполнительный комитет Союза Георгиевских кавалеров Киевского военного округа. («Киевлянин», 29 октября 1917 г.)

Эти слава заставляли людей сплачиваться вокруг опытных воинов, и это не могло не тревожить новую власть. Тем более, что ее положение было очень шатко и она предпринимала все возможности, чтобы закрепить свою победу. Методы революционной власти всегда были предельно циничны и она, ради своих целей, была готова вступить в союз даже со своим противником.

В это время 18 февраля 1918 г., начатое Германией и ее союзниками наступление на русском фронте, почти нигде не встречало серьезного сопротивления. Германский командующий генерал Макс Гофман, бросивший 53 дивизии на пустые русские окопы, писал: «Это самая комичная война из всех, которые я видел: малая группа пехотинцев с пулеметом и пушкой на переднем вагоне следует от станции к станции, берет в плен очередную группу большевиков и следует дальше». Небольшие немецкие отряды без сопротивления занимали города.

Трагизм положения подтверждает и выступление на заседании Петроградского совета 21 февраля прапорщика Николая Крыленко, занимавшего пост Верховного Главнокомандующего. Оказавшийся в положении генерала без армии, Крыленко вынужден был ограничиться призывами «к сопротивлению надвигающимся почти без боя немцам», заявляя, что «многие войсковые части... отходят, не оказывая сопротивления». 20 февраля немцы захватили Минск, 25 февраля взяли Ревель, 27 февраля был оставлен Могилев, где находилась в годы войны Ставка Верховного Главнокомандующего Русской армии, а 1 марта – Киев. В целом последствия германского наступления оказались катастрофическими. В плен попали более 82 тысяч солдат и офицеров, противник захватил колоссальные трофеи: около 800 000 винтовок, 10 000 пулеметов, более 4000 орудий, 152 аэроплана, 2100 паровозов, 100 миллионов патронов, около трех миллионов снарядов и огромное количество другого военного имущества. Такое же положение назревало на Северном фронте по линии Нарва-Псков. Вызванный из Ставки с одобрения Ленина генерал Русской армии Михаил Бонч-Бруевич, старший брат Владимира Бонч-Бруевича, был назначен руководителем обороны Петрограда, генерал-лейтенанту Дмитрию Парскому поручен ответственный Нарвский участок. 25 февраля был сформирован отряд под командованием полковника Иордана Пехливанова, которому поручалась защита очень важного Псковского направления. Назначения этого военного деятеля было компромиссным решением для новой власти. Иордан Георгиевич Пехливанов кадровый офицер Болгарской и Русской армий, выпускник Николаевской академии Генерального штаба, участник Первой мировой войны и кавалер ордена Святого Георгия IV степени, был привлечен советскими военными функционерами только из-за его фронтового опыта и доверия войск в т.ч. самой боеспособной ее части офицеров и солдат - Георгиевских кавалеров. Его чувства к новой власти, как и многих офицеров старой армии выразил кавалер двух орденов Святого Георгия генерал Парский, заявивший М. Бонч-Бруевичу: «Вы знаете, я далек от социализма, который проповедуют большевики. Но я готов честно работать не только с ними, но с кем угодно, хоть с чертом и дьяволом, лишь бы спасти Россию от немецкого закабаления...».

Военная ситуация под Петроградом для новой власти складывалась так драматически, что на фронт были готовы отправить кого угодно, лишь бы он изъявлял желание сражаться с врагом.

Советская власть на время остановила преследование петербургских георгиевских кавалеров, освободила их из-под стражи и, включив в состав формировавшегося бронеотряда, направила на фронт.

Среди них были участники, готовившегося Союзом георгиевских кавалеров, покушения на Ленина, арестованные в конце января 1918 г. На поданной по этому поводу В. Бонч-Бруевичем записке Ленин, готовый на любую сделку ради своих политических целей, написал: «Дело прекратить. Освободить. Послать на фронт».

В это время хорошо вооруженный отряд в 1500 человек под командованием наркома по морским делам Павла Дыбенко, направленный для обороны Нарвы, бросил позиции и, погрузившись в эшелон, бежал в тыл. Исторические факты, открытые сотрудниками Музея политической истории России, заставляют задуматься: во Пскове, сданном фактически без боя, вечером 24 февраля противник понес самые значительные потери за все время военных действий на этом направлении… Сохранились фотографии 1918 г., где на одном из снимков запечатлены огромные воронки, залитые водой. Надпись на снимке гласила: «Место взрыва пироксилиновых складов, во время которого был уничтожен батальон немецких войск. Псков. 24 февраля 1918 г.». Как выяснилось, когда немецкий батальон приблизился к складу, была осуществлена удачная диверсия – взорван вагон со взрывчаткой. От детонации склад взлетел на воздух, и, как говорилось в одном из донесений, «от 400 до 600 немцев разлетелись в разные стороны». По другим данным, при взрыве погибли 30 офицеров, 34 унтер-офицера и 206 солдат противника. Эта, очень профессиональная военная диверсия и весь ход дальнейших военных действий, позволяют поддержать версию ряда военных историков, которые считают главной движущей силой русских частей в Псковско-Нарвской военной операции, ставшей государственным праздником – 23 февраля, георгиевских кавалеров, забывших свои политические разногласия с советской властью, ради защиты свободы и чести нашего Отечества.

Такие союзнические отношения политических врагов быстро закончились и перешли в самую беспощадную Гражданскую войну, которую знало человечество.

Она расколола корпус Георгиевских кавалеров так же, как и всю Россию. Большинство георгиевских кавалеров воевало на стороне белых, но были они и в Красной Армии. Некоторые из них обладали незаурядными военными талантами и стали видными советскими военачальниками.

Это Маршалы Советского Союза, бывшие воины Русской Армии: рядовой Родион Малиновский и младший унтер-офицер Константин Рокоссовский, получившие Георгиевский крест IV степени; младший унтер-офицер Георгий Жуков, отмеченный крестами III и IV степеней, полный Георгиевский кавалер, старший унтер-офицер Семен Буденный, имевший четыре креста и четыре медали. Всем известный красный командир Василий Чапаев заслужил в боях Первой мировой войны три Георгиевских креста.

Пока в России шла Гражданская война 1918-1920 гг. в Белой армии практиковалось награждение орденом Святого Георгия, за исключением высших степеней, которые утверждал только император. Отмечался на территориях, занятых белыми армиями, и День Георгиевских кавалеров.

Георгиевские кавалеры, оказавшиеся в эмиграции, продолжали отмечать этот праздник в зарубежных странах, а Россию советская власть на десятилетия заставила забыть о военном ордене Святого Георгия Победоносца, Георгиевском кресте и самом Дне Георгиевских кавалеров…

Так уж сложилось, что мы вспоминаем наши лучшие военные традиции, забытые по причине политических распрей, когда на Отечество идет неприятель. В 1612 г. забывается междоусобица, и объединенный народ вместе с русскими воинами, вдохновленный национальной идеей, изгоняет польских оккупантов. В 1812 г. русские крепостные, плечом к плечу со своими помещиками уничтожают непобедимую армию Наполеона, посягнувшего на православную Россию. В 1941 г. весь народ, независимо от своих убеждений и претензий к советской власти, объединился против гитлеровских полчищ, и одной из сил, которая привела к победе над врагом, стало восстановление памяти о традициях Русской армии и ее Георгиевских кавалерах. Были утверждены и созданы ордена имени русских полководцев – кавалеров ордена Святого Георгия, стали выпускаться военно-патриотические фильмы, в которых участвовали Георгиевские кавалеры. В эти тяжелые военные годы высоко поднялась память о воинских победах Российской империи, которая духовно объединила советских солдат и солдат Русской армии.

В самой Советской армии находились десятки тысяч участников Первой мировой войны, которые передавали однополчанам свой фронтовой опыт сражений 1914-1918 гг. и многие из них были Георгиевскими кавалерами.

Это государственно-общественное движение отразилось в письме 1944 г.

ПРЕДСЕДАТЕЛЮ СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ И

ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ

МАРШАЛУ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Иосифу Виссарионовичу СТАЛИНУ

От профессора Всесоюзного государственного института кинематографии АНОЩЕНКО Николая Дмитриевича

Наша великая Родина всегда высоко ценила доблесть и героизм своих сынов, отважно защищавших ее от вторжения иноземных захватчиков*. Особенным почетом, любовью и уважением у нашего народа со времен Отечественной войны 1812 г. всегда пользовались так называемые георгиевские кавалеры, так как только этот боевой орден давался солдатам и офицерам не просто за ратные подвиги вообще, а только за те по-настоящему геройские подвиги, сущность которых была строго предусмотрена той или иной статьей статута этого ордена, которые, кстати сказать, почти целиком включены в статут нашего советского ордена Славы, являющегося таким образом как бы историческим преемником и продолжателем боевых традиций героев Русской армии - георгиевских кавалеров.

О той всенародной любви и уважении к георгиевским кавалерам, как к доблестным защитникам Отечества, можно судить хотя бы по следующим фактам. Помню, как в 1918 г., уже после декрета о запрещении носить царские ордена, георгиевские кавалеры Красного воздушного флота еще долго продолжали носить их, и когда мы, члены первого Военно-революционного комитета по авиации МВО, представлялись Советскому правительству и лично Владимиру Ильичу Ленину, то он, увидев наши Георгиевские кресты, не только не выругал нас, но даже одобрительно сказал:

«Это прекрасно, что среди членов вашего ревкома есть георгиевские кавалеры. Героев народ у нас любит. Носите на здоровье. Это повысит ваш авторитет как органа Советской власти среди фронтовиков».

В текущую Великую Отечественную войну известны многочисленные факты, когда старые солдаты и казаки являлись в армию и в партизанские отряды и шли в бой с немцами, надев на грудь свои старые Георгиевские кресты, что всегда вызывало у остальных красноармейцев не шутки, а искреннее уважение к этим старым героям, громившим немцев и отстаивавшим свободу нашей матери-Родины в годы прошлой войны 1914-1917 гг.

Поэтому в плане всех тех великих реформ, которые провела за последнее время под Вашим мудрым руководством Советская власть в области создания мощной армии и подъема героического духа нашего народа, а также в целях сохранения преемственности боевых традиций, уважения к героическим подвигам, совершенным в прошлом на полях сражений за честь и свободу нашей Отчизны, прошу Вас рассмотреть вопрос о приравнивании бывших георгиевских кавалеров, награжденных этим орденом за боевые подвиги, совершенные во время прошлой войны с проклятой Германией в 1914-1917 гг., к кавалерам советского ордена Славы, т.к. статут последнего почти полностью соответствует статуту бывшего ордена Георгия и даже цвета их орденских лент и их рисунок одинаковы.

Этим актом Советское правительство прежде всего продемонстрирует перед всем миром преемственность военных традиций славной Русской армии, высокую культуру уважения ко всем героическим защитникам нашей любимой Родины, стабильность этого уважения, что бесспорно будет стимулировать как самих бывших георгиевских кавалеров, так и их детей и товарищей на совершение новых ратных подвигов, ибо каждая боевая награда преследует не только цель справедливого награждения героя, но она должна служить и стимулом для других граждан к совершению подобных же подвигов.

Таким образом, это мероприятие будет способствовать еще большему укреплению боевой мощи нашей доблестной Красной Армии.

Да здравствует наша великая Родина и ее непобедимый, гордый и смелый народ, неоднократно бивший немецких захватчиков и успешно громящий их и сейчас под Вашим мудрым и твердым руководством!

Да здравствует великий Сталин!

Профессор Ник. АНОЩЕНКО

22.IV.1944 г.

В целях создания преемственности боевых традиций русских воинов и воздания должного уважения героям, громившим немецких империалистов в войну 1914-1917 гг., СНК СССР постановляет:

1. Приравнять бывших георгиевских кавалеров, получивших Георгиевские кресты за боевые подвиги, совершенные в боях против немцев в войну 1914-17 гг., к кавалерам ордена Славы со всеми вытекающими из этого льготами.

2. Разрешить бывшим георгиевским кавалерам ношение на груди колодки с орденской лентой установленных цветов.

3. Лицам, подлежащим действию настоящего постановления, выдается орденская книжка ордена Славы с отметкой: «бывшему георгиевскому кавалеру», каковая оформляется штабами военных округов или фронтов на основании представления им соответствующих документов (подлинных приказов или послужных списков того времени).

Это Постановление не было утверждено и опубликовано, но тысячи советских воинов-участников Первой мировой и Великой Отечественной войн стали открыто носить на своих полевых мундирах и гимнастерках не только советские ордена и медали, но и свои георгиевские награды – ордена Святого Георгия Победоносца и Георгиевские кресты с Георгиевскими медалями. На сохранившихся фронтовых фотографиях 1944-1945 гг. мы видим в групповых съемках на фоне освобожденных городов Европы советских солдат и офицеров с георгиевскими крестиками на груди.

Одна из таких фотографий запечатлела видного советского писателя Всеволода Вишневского в столице гитлеровской Германии. На его офицерском мундире советского военного моряка сверкают Георгиевский крест и две Георгиевские медали, который он заслужил, защищая Россию в Первую мировую войну.

Он стоит на фоне взятого рейхстага, в группе советских офицеров – победителей во Второй мировой войне, что символизирует единство воинов Русской и Советской армий, разгромивших германского агрессора и взявших штурмом его столицу – Берлин…

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

("Военная быль" № 4, 1993 г.)

10 августа 1913 года Император Николай II утвердил новый Статут комплекса наград, которые официально стали называться Георгиевскими. В числе этих отличии был к солдатский крест четырех степеней, названный также Георгиевским. Нумерация новых наград должна была вестись заново, раздельно по каждой степени. Выдача особых крестов для иноверцев была прекращена, так как само название «Георгиевский» предполагало изображение на кресте Св. Георгия.

Уже 28 октября 1913 г. Канцлер Российских орденов Граф В.Б. Фредерикс в письме министру финансов просил изготовить небольшое количество Георгиевских крестов и Георгиевских медалей «на случай могущих быть единичных пожалований сими знаками отличия чинов пограничной стражи и нижних чинов частей войск, входящих в состав военных экспедиций». Георгиевских крестов 1-й степени Фредерикс просил изготовить 10 штук (с номерами от 1 до 10), 2-й ст. - 15. 3-й - 50 и 4-й - 150, все с соответствующими номерами, начиная с единицы. Новшеством стала чеканка значка «№» перед цифрам. По этому значку легко определяются кресты, относящиеся уже ко времени после 1913 года.

24 апреля 1914 г. заказ Капитула орденов был выполнен. Но в связи с начавшейся вскоре мировой войной 24 июля того же года на Монетный двор было отправлено распоряжение срочно изготовить «в самом непродолжительном времени» ещё 300 крестов 1-й степени, 800 - 2-й, 3000 - 3-й и 15000 - 4-й ст. Затем последовал новый заказ на 400 крестов 1-й ст., 1200 - 2-й, 10000 - 3-й и 55000 - 4-й ст., причем сообщалось, что это число «вряд ли может считаться окончательным». На Монетном дворе в связи с новым заказом отменили исполнение всех других казенных и частных заказов, увеличили продолжительность рабочего дня на 4 часа и добавили 30 новых работников. До 1 января 1917 г. на Петроградском Монетном дворе было изготовлено Георгиевских крестов 1-й степени . 32510 штук (с нумерацией от 1 до 32.480). 2-й - 65015 (с нумерацией от 1 до 65030), 3-й - 286050 (с нумерацией от 1 до 289150) и 4-й ст. - 1190150 (с нумерацией от 1 до 1210150).

Несовпадение количества крестов и номеров на них объясняется тем, что часть их чеканилась без номеров (что даёт превышение числа знаков 1-й степени по отношению к общей нумерации) а, кроме того, но просьбе Капитула орденов некоторые пропускались при чеканке, а под этими номерами выдавались кресты из старых запасов Капитула. Изредка встречаются кресты, часть нумерации на которых (на левом луче) срезана и на этом месте выбиты новые цифры. Например, на одной из приведенных здесь иллюстраций изображён Георгиевский крест 4-й степени № 9254. хранящийся ныне в коллекции Государственного Исторического музея (Москва). Знак «№» говорит о том, что награда выдана во время 1-й мировой войны. Но сам крест изготовлен до 1914 г. и раньше имел иную нумерацию. Для того, чтобы использовать его вторично, на левом луче срезали цифры и выбили «№9», и, таким образом, отпала необходимость изготавливать новый знак под номером «9254».

Из общего числа отчеканенных до начала 1917 года Георгиевских крестов (1573725 шт.) в Главный Штаб было отравлено 1186283 знака, в Главный Морской Штаб - 3871 и в Военно-походную канцелярию Императора Николая II - 289535 знаков, а всего 1479739 крестов всех степеней.

Из общего количества крестов Капитулом было выслано по годам:

В 1914 году: крестов 1-й степени. - 1651, 2-й - 3196, 3-й - 26560, 4-й - 167400.

В 1915 году: 1-й - 10230, 2-й - 21640, 3-й -112540, 4-й - 458600.

В 1916 - начале 1917 гг. (до 16 февраля): 1-й ст. - 18031, 2-й - 39825, 3-й - 144466, 4-й - 475550.

В связи со значительным увеличением количества присуждаемых Георгиевских солдатских крестов , в условиях подорванной войной экономики возник вопрос об уменьшении содержания драгоценных металлов в солдатских наградах. Уже 26 мая 1915 г. Император «соизволил повелеть» Георгиевские кресты и медали 1-й и 2-й степеней изготавливать из золота пониженной пробы, с содержанием в них лишь 600 частей чистого золота (из условных 1000 частей), серебра - 395 частей и меди - 5 частей. В крестах 3-й и 4-й степеней содержание серебра оставалось прежним - 990 частей. На золотых крестах, изготовленных из нового сплава, стали помешать особое клеймо - небольшой круглый знак на оборотной стороне на нижнем луче. Вскоре «образцовые» знаки с круглым клеймом были представлены Императору и им одобрены, а уже 23 июля 1915 г. Монетный двор представил счет на 20 крестов 1-й и 300 - 2-й ст. с пониженным содержанием золота. Всего было, отчеканено до конца 1916 г. (когда изготовление наград из драгоценных металлов было совсем отменено) 26950 крестов 1-й ст. (с №№ 5531 - 32480) и 52900 крестов 2-й ст. (с №№ 12131 - 65030) с содержанием в них 600 долей золота.

10 октября 1916 года Императором был утвержден указ «О замене золота и серебра, употребляемых при изготовлении медалей и орденских знаков, другими материалами». Вместо драгоценных металлов стали употреблять иные, лишь повторяющие цвет золота и серебра (желтый и белый) металлы. Так должно было продолжаться «впредь до окончания войны и минования связанных с ней чрезвычайных обстоятельств». На новых Георгиевских крестах стали ставить дополнительные обозначения маленькими буквами «Ж.М» (желтый металл) и «БМ» (белый металл).

Чеканка крестов и медалей из недрагоценных металлов началась только в феврале 1917 года. Всего было изготовлено 10000 Георгиевских крестов 1-й степени (№№ с 32481 по 42480), 20000 - 2-й (№№ с 65031 по 85030), 49500 - 3-й (№№ с 289151 по 338650) и 89000 - 4-й степени (№№ с 1210151 по 1299150). Между прочим, чеканка низшей степени креста была закончена только 24 ноября 1917 г., через месяц после Октябрьского переворота.

Kpоме того, были изготовлены Георгиевские кресты без номеров, в том числе 300 - 1-й степени, 500 - 2-й, 1000 - 3-й и 5000 - 4-й ст. Их чеканили безномерными для выдачи взамен утерянных, а также более оперативной выдачи в боевых условиях. Эта группа крестов была сделана к 17 октября 1917 г.

Когда число изготовленных Георгиевских крестов 4-й степени достигло миллиона, возникла неожиданная трудность. 17 июня 1916 г. из Капитула орденов сообщают на Монетный явор, что так как «на поперечных концах креста уместить более шести знаков без значительного уменьшения самих цифр не представляется возможным, является необходимость установить, как изображать нумерацию крестов в семь цифр... Для устранения вышеуказанных неудобств, а также для сохранения однотипности знаков, являлось бы целесообразным поместить цифру, соответственную миллиону, на свободной верхней лопасти креста, цифру же тысяч, сотен, десятков и единиц размешать на поперечных концах креста».

Это предложение было принято, и на Монетном дворе изготовили новые штампы крестов, на верхних лучах которых помешено обозначение «1/М», то есть «Один миллион». Остальные цифры порядкового номера награды по-прежнему чеканились на горизонтальных лучах. При этом в номерах меньше шестизначных впереди ставились нули, чтобы общее число цифр было равно шести. Например, на знаке с порядковым номером 1002250 выбрались пуансонами лишь цифры 002250 на горизонтальных лучах, а обозначение «1/М» отчеканивалось еще при изготовлении самого креста на Монетном дворе.

Георгиевские кресты 4-й степени с 1 миллиона до 1210150 чеканились из серебра, позднее же, с переходом на недрагоценные металлы, начиная со следующего номера и до конца их изготовления (последний номер - 1299150) их делали из белого металла, с соответствующим дополнением в виде маленьких букв «БМ».

Первым по времени заслужил ставший сразу знаменитым приказной (ефрейтор) 3-го Донского казачьего Ермака Тимофеевича полка Козьма Крючков. Встретив с четырьмя рядовыми казаками вражеский разъезд из 22 немецких кавалеристов, он лично убил офицера и нескольких всадников, всего 11 врагов, получив при этом 16 ран. Уже 11 августа 1914 года он был награжден Георгиевским крестом 4-й ст. №5501. Такой большой номер объясняется тем, что награды были разосланы одновременно и крупными партиями на разные фронты. Возможно, 1-я армия Северо-Западного фронта, приказом по которой был награжден К.Крючков, получила кресты начиная с № 5501. Самым первым из них и отметили отважного донского казака. Позднее, в годы Гражданской войны, произведенный в офицеры Крючков (бывший к тому времени уже полным Георгиевским кавалером) сражался с большевиками в рядах Донской армии и погиб в бою летом 1919 года.

А Георгиевский крест 4-й степени № 1 получил другой герой. 20 сентября 1914 года Император Николай II лично вручил его в Царском Селе рядовому 41-го пехотного Селенгинского Полка Петру Черному-Ковальчуку, захватившему в бою знамя австрийского гренадерского полка. Крестом той же степени с порядковым номером «2» Царь наградил унтер-офицера того же полка Алексеева.

Георгиевский крест 3-й степени №1 получил вахмистр-подпрапорщик Лейб-Гвардии Конного полка Ананий Рушпица крест 2-й степени №1 достался вахмистру-подпрапорщику Лейб-Гвардии Гусарского полка Егору Шестакову.

Крестом высшей степени с номером 1 был награжден фельдфебель-подпрапорщик 1-го пехотного Невского полка Никифор Климович Удалых. В середине августа 1914 года после неудачных боев в Восточной Пруссии полк отступил, а полковое знамя Никифор Удалых вынужден был зарыть при отходе. Через некоторое время Удалых вместе с поручиком того же полка Александром Ипатьевым отправились на занятую противником территорию, нашли знамя и доставили его к своим. При этом оба героя были обстреляны немцами и Игнатьев получил ранение.

За этот подвиг Никифор Удалых был представлен сразу к Георгиевскому кресту 1-й степени и получил знак с порядковым номером «1», а поручик Александр Игнатьев стал кавалером 4-й ст. ордена Св. Георгия.

Пройдет несколько лет, и революция и Гражданская война расколют корпус Георгиевских кавалеров так же, как и всю Россию. Многие кавалеры Георгиевских крестов воевали в рядах Белых армий (кстати, все Белые правительства продолжали награждать отличившихся в боях солдат и казаков Георгиевскими крестами и медалями). Но были Георгиевские кавалеры и в Красной армии, - некоторые из них стали позднее известными советскими военачальниками. Так, рядовой Родион Малиновский получил крест 4-й степени; младшие унтер-офицеры Константин Рокоссовский и Георгий Жуков были отмечены двумя крестами каждый, 3-й и 4-й степеней. Все трое стали впоследствии Маршалами Советского Союза. Всем известный Василии Иванович Чапаев заслужил в боях три Георгиевских креста. Иногда в литературе встречается утверждение, что он был полным Георгиевским кавалером. На самом же деле Чапаев получил в ноябре 1915 года Георгиевский крест 4-й степени №46347, месяц спустя, в декабре того же года - крест 3-й ст. №49128, и в феврале 1917 года - 2-ю степень этой награды за №68047. Была у него и Георгиевская медаль 4-й ст.

Полным Георгиевским кавалером стал Семен Михайлович Буденный, имевший четыре креста и четыре медали. К сожалению, экспонирующиеся в Центральном Музее Вооружённых Сил Георгиевские награды - не те, которые он получал в годы войны. То же самое можно сказать о четырёх Георгиевских крестах , поступивших в Исторический музей в дар от семьи генерала армии Ивана Владимировича Тюленева. В годы 1-й мировой войны драгун Иван Тюленев заслужил четыре солдатских Георгия, но они были утеряны в гражданскую войну. В один из юбилеев Ивану Владимировичу были подарены другие четыре креста, по с выбитыми на них «правильными» номерами, то есть теми, которые были на утраченных наградах.

История с награждением солдата 5-го драгунского Каргопольского полка Ивана Тюленева в годы 1-й мировой войны также оказалась непростой... 20 ноября 1915 года командир полка полковник Петерс рапортовал начальнику дивизии: «Драгун 1-го эскадрона вверенного мне полка Иван Тюленев в течение всей воины был представлен за боевые отличия к Георгиевским крестам всех степеней, но ни одной из наград не получил». Когда все же, как говорится, «награды нашли героя», на груди младшего унтер-офицера оказались один Георгиевский крест 4-й степени, два креста 3-й и один крест 2-й ст. В результате возникла новая переписка, одни из его крестов 3-й степени был заменен крестом 2-й ст., а второй крест той же 2-й ст. был обменен на Георгия 1-й степени лишь 5 февраля 1917 года.

Единственный иностранец, награжденный всеми четырьмя степенями Георгиевского креста - французский летчик Альфонс Пуарэ - воевал в 1-ю мировую войну на русском фронте. В новых воздушных боях он заслужил офицерский чин, ордена Св. Станислава 2 степени с мечами, Владимира 4 степени с мечами и бантом, Золотое Георгиевское оружие.

Сестра милосердия Кира Башкирова заслужила в бою Георгиевский крест 4-й степени , а другая сестра. Антонина Пальшина - два креста, 4-й и 3-й степеней, и две Георгиевские медали.

Архивы сохранили нам любопытный документ. В ноябре 1914 года, ещё в начале войны, по 3-му Кавказскому армейскому корпусу был отдан приказ командира: «Мною 6-го сего ноября за заслуги награжден охотник (доброволец. - В.Д.) 205-го пехотного Шемахинского полка Анатолий Красильников Георгиевским крестом 4-й степени за №16602, который на перевязочном пункте оказался девицей Анной Александровной Красильниковой, послушницей Казанского монастыря. Узнав, что братья ее, рабочие Артиллерийского завода, взяты на войну, решила одеться во все солдатское и стать в ряды вышеупомянутого полка... Исполняя обязанности санитара, а также участвуя в боях, она, Красильникова, оказала боевые заслуги и проявила редкую храбрость, воодушевляя роту с коей пришлось ей работать». Кроме награждения Георгиевским крестом, Анна Красильникова была произведена в прапорщики и после выздоровления вернулась в свой полк.

Даже дети, убежавшие на фронт из родительского дома, отличившись в сражениях, становились Георгиевскими кавалерами. Так, 10-летний доброволец пулеметной команды 131-го пехотного Тираспольского почка Стёпа Кравченко был дважды ранен, за спасение в бою пулемета награжден Георгиевским крестом 4-й ст. 12-летний доброволец Коля Смирнов был захвачен в плен, «за умолчание о расположении и численности своей части» получил от немцев 50 ударов плетьми, позже бежал. В последующих боях совершил несколько подвигов - вывел раненого офицера из-под огня и доставил на перевязочный пункт, захватил в плен германского офицера. Награждён Георгиевский крест 4-й степени и двумя Георгиевскими медалями. Десятки детей заслужили в 1-ю мировую войну Георгиевские награды.

Особую сложность представляет собой работа со списками награжденных солдатскими Георгиевскими крестами после 1913 года. Всех Георгиевских кавалеров должны были вносить в общий Вечный список. В ходе 1-й мировой войны офицеры, отмеченные орденом Св.Георгия, в этот список заносились. Но фамилии кавалеров солдатских Георгиевских крестов и медалей, по причине многочисленности награждений, предполагалось туда поместить под соответствующими номерами по окончании военных действий. Война же для России, как известно, окончилась революцией, и в Вечном списке остались лишь нижние чины, получившие награды до 1913 года. Но сохранившиеся в архивных документах, пусть подчас скудные и отрывочные, сведения о награждениях солдатским «егорием», являются наглядным свидетельством мужества и героизма воинов Российской Императорской Армии в годы 1-й мировой войны.